The Transgression of Andrew Va

Роман Эндрю Вэйна.

В течение последних месяцев она чувствовала, что слабеет, что жалкое полумесяца долгих пяти лет - непрерывный спуск с уровня на уровень, на каждом из которых шипы разочарования цеплялись за нее и вырывали из нее кусочек надежды или самоуважение - наконец сделало свое дело. Ее храбрость и вера, унаследованные - одно от ментального, другое - от морального, силы жестких и бескомпромиссных пуританских предков, ускользнули от нее. Каким должен был быть конец, она не осмелилась спросить; но он лежал впереди, мрачный и зловещий, постепенно принимая форму сквозь туман ближайшего будущего. Само его предположение об отклонении от всего, что было ей знакомо, о том, что оно даже на степень чудовищнее того, что она уже пережила, вызывало тошноту и ужас ее, которая никогда не знала страха простой смерти, но отступала с невыразимым страхом перед лицом надвигается эта неизвестная, окончательная деградация.

Джон Вейн ухаживал за своей женой с легкой уверенностью, рожденной адекватным положением, адекватными средствами [2] и более чем адекватными способностями. Четыре года в Гарварде научили его верить в то, что жизнь в маленьком западном городке, который был его родиной, для человека с литературными наклонностями практически невозможна; и когда он легко вошел из холлов своей альма-матер в офис бостонского журнала, это было практическим отказом от своего раннего окружения и выражением его решимости следовать как по действительным, так и по метафорическим следам некоторых из них. величайшие деятели американской литературы.

Шесть месяцев спустя он объявил о своей помолвке с Хелен Стерлинг, единственной дочерью пионера в области меди, чей характер уже давно создал ему репутацию, которой позже пятизначный доход придали дополнительный блеск. От первого до последнего, от случая представления молодой студентки к царствующей красавице своего времени до момента, когда она сказала: «Я, Хелен, возьму тебя, Джон» - и все остальное - между прочим доказывать правило, никогда не быть камнем преткновения в исключительно гладком течении их любви. Люди говорили, что они созданы друг для друга, и никто не подписался под этим мнением более уверенно, чем они сами.